Вот и снова неудача
На меня орут в придачу
Вновь я в комнате одна
Не могу найти себя.

Я беру сама острьë,
Прорезаю так легко
Свою вену на руке
Кровь течет на рукаве

И конечно же, слеза
Обжигает всю меня
Я от боли зажимаюсь
И к стене я прижимаюсь

И мурашки по рукам
Пробивались, как буран
Моё тело всё трясётся
В венах кровь моя несётся

Мысли путаются сильно
Глазки движутся обильно
Ой, простите, я бессильна
Чувства полностью могильны

Вот я вижу где-то свет
Это дверь в мой милый склеп.
Мне так все равно уже
Что ждёт душеньку во мне

Просто я скажу с издевкой
Мне так проще, просто проще
И не вздумайте меня
Вспоминать как будто я

Была добренькой, веселой
И смеялася шутя, что загнусь так скоро я.
Эту глупость опровергнуть не под силу,
Твою мать!

Историческое дело
Страх и боль бегут по телу,
Войны, митинги, убийства,
И опять души нечистой
Люди с ружьями бегут
На людей вокруг, да в круг.
Все бездушные тварины
На детей бросают мины
И на женщин, стариков.
И получится не кровь,
А мясистый, страшный плов
От врагов таких же страшных,
Что, как трусы, без бесстрашия.
Что за нéлюди живут
И по людям мирным бьют.
Люди в муках умирают,
Но, а им бы жизнь как в рае,
Жизнь, которой никогда
Не заслужат ни в века.
Все ужасные людишки
Будут таять, как ледышки,
От огня, гореть в аду.
И как травку я сорву,
Уничтожу я тварей.
От хороших мне людей
Не позволю обижать
Я семью и свою мать,
Мать родную и отца защищу,
Как сам себя,
Буду биться до конца,
Пока нитка-жизнь моя
Не порвётся от острья.

Наводили марафет,
Две красивых девы,
И в итоге на обед
Обе полетели.

Полетели в рот Заира,
Так вот звали тролля мира.
Троль тот очень добрый был,
И одной он предложил

Стать его невестой,
А не то он съест их.
Обе девы отказали,
Жить с чудовищем не стали.

Тролль подумал и решил,
Двух сожру, они без сил.
Две дивицы испугались
И от страха разорвались!

Тролль расстроился, конечно,
Ну понятно, не поесть ведь.
Разозлился и пошёл,
Двух он девушек нашёл!

Снова стих мой повторю,
Слово "память" я сотру!

Я во сне?
Нет, я во мгле,
В тихой темной тишине.
Здесь так тихо, спать хочу,
Но не буду — вдруг умру,
Или мертвый я уже?
Если мертвый я, ужасно!
Ведь я много не успел,
Постоянно спать хотел,
Спать хотел я, спать хотел.
И, возможно, из-за сна погубил я сам себя!
Постоянно я в кровать забегал, опять-опять!
Вот и помер из-за сна,
Так прибил бы сам себя.
И синдром то мой ужасен,
Спящей девой он был назван,
Клейне-Левина синдром,
Вот же он, дак вот же он!
Монстр с остренькой косой,
И любителей поспать
Убивает он опять,
Но не всех, конечно, разом,
Прибивает он, зараза!

Я кружилась в вираже
Тëмном блëклам мираже
Полностью я в неглеже
Всë бесстыдство в коллаже

Мой рассудок умирает
Жизнь его как раз трепает
Тени за окном идут
Мой рассудок погребут

Буд-то я, не я, обманом
Создаю иллюзии, как гаммы
Чтобы жить в своем вранье
Главное чтоб не в толпе

Не в толпе дурацких шкур
Что как бляди в шубах дур
Вознесли себя все к верху
Ох как много же здесь чести

Всю они собрали грязь
И пропахли, вдоль и впрах
Этим запахом отродья
Насытились до угодья!

Дýши каменную скуку
Я хотел понять науку.
Невдомек я говорю,
Что сказал — я не пойму.

Что-то я промолвил вслух,
Обоженный медный дух.
Скрип кровати, крик орла —
Не нашел я сам себя,

А нашел в нутри обрыва
Диво, каменное диво.
Снег и ложь лежат снаружи,
Град и дождь стучит по лужам.

Нездоровые мыслишки
Тянут за собой излишьки.
Бред и чушь я щас несу,
Что болтаю — не пойму,

Но зато мне хорошо,
На душе тепло, смешно.
Я так рад, байду городить,
За окном метель проходит.

Ну и бред в моем мозгу:
Психи, грубость и тоску
Не несу я, не несу,
Просто сам себя лечу.

Не хочу я психом быть,
Лучше море утопить.
Лучше я в огне сгорю,
Но не сдамся я врачу.

Буду чушь я говорить,
Бредить, видеть и скулить
От летающих картин
На полу, стенах, витрин.

Я не буду засыпать,
Чтобы мира не узнать,
Мира сказочной долины.
Ой, постойте, я не в гриме!

Я не клоун сумасшедший,
Я лишь мальчик безупречный
Или девочка, не знаю,
Ничего не понимаю.

Вы не думайте напрасно,
Что я странный, просто классный.
Да и все со мной в порядке.
Мы закончили, ребятки,

И на этом мой стишок
Преобрел иной стежок.
Но а что он преобрëл —
Не узнаешь, хоть завой!